В ДЕНЬ 71-Й ГОДОВЩИНЫ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ ИОСИФА БРОДСКОГО

Краткое эссе-размышление об известном стихотворении Иосифа Бродского «На столетие Анны Ахматовой». Эссе посвящается 71-й годовщине со дня рождения Иосифа Бродского, отмечаемого 24 мая.

Страницу и огонь, зерно и жернова,

секиры острие и усеченный волос

Бог сохраняет все; особенно – слова

прощенья и любви, как собственный свой голос.

В них бьется рваный пульс, в них слышен костный хруст,

и заступ в них стучит; ровны и глуховаты,

затем что жизнь – одна, они из смертных уст

звучат отчетливей, чем из надмирной ваты.

Великая душа, поклон через моря

за то, что их нашла, – тебе и части тленной,

что спит в родной земле, тебе благодаря

обретшей речи дар в глухонемой Вселенной.

Ко дню 71-й годовщины поэта Иосифа Бродского мне захотелось поразмышлять над одним из его стихотворений. После прочтения нескольких вариантов я выбрал стихотворение «На столетие Анны Ахматовой», иное название – «Бог сохраняет все». Свой выбор я могу объяснить тем, что само стихотворение мне показалось глубоким и смысловым, а также тем, что оно касается личности и судьбы другого, не менее интересного, человека – поэтессы Анны Ахматовой.

Как известно, сам И. Бродский называл А. Ахматову своим учителем. Безусловно, учение не заключается только лишь в перенятии какого-то таланта, развитии в себе схожих способностей, но также в созерцании личного примера мужества, стойкости, перенесения боли и молчания. Нам известно, что Анна Ахматова сполна испила свою чашу горя. Сам Бродский был человеком интересной и непростой судьбы. Но их обоих объединило то, что они стали ненужными своей стране. Стране, которую загнали в рамки особого мышления, особого настроения, особого искусства. Стране, в которой человек стал одной из деталей огромного механизма строительства утопической идеологии. Мне кажется, этот болевой отклик на личное горе А. Ахматовой отчетливо слышится в стихотворении Бродского.

Интересны здесь слова — «Бог сохраняет все». Не может не поразить тот контраст, который нам показывает И. Бродский. Бог сохраняет и страницу, и огонь, уничтожающий страницу; Бог сохраняет и зерно, и жернова, перетирающие зерно; Он сохраняет и усеченный волос, и секиру, которая его рассекла. Бог – это Тот, Кто объединяет. Бог, как Праведный Судья, сохраняет и жертву, и палача, и обидимого и обижающего. Он сможет расставить все по местам, утереть всякую слезу. Он сможет стать Тем, Кто, сохранив в памяти эту борьбу, примирит все и вся. Он – Тот, Кто отдаст все долги и восполнит все лишения.

Глубокий смысл имеют слова о том, что Бог особенно сохраняет слова прощенья и любви. Да, прощенье и любовь – это те великие силы, которые способны вразумить обидчика и утешить его жертву. Эти силы есть и в человеке, поэтому Бог особенно наблюдателен к тому, как человек ими пользуется. Несмотря на то что в этих словах бьется рваный пульс, слышен костный хруст, они сильны как раз этой своей глухотой, слабостью и беззвучностью.

Когда человек не в силах сопротивляться злу физически, ему остается сопротивляться своим духом и волей. Об этом подвиге, конечно, не вспомнят палачи, но о нем вспомнят друзья. И. Бродский пронес такой подвиг А. Ахматовой лично для себя и других поколений. А лучший способ – это поэзия, изящное слово, которое ложится на сердце не своей формой, но своей сутью.

Далее И. Бродский пишет, что жизнь одна и слова прощенья и любви звучат отчетливей именно из смертных уст. Очень глубокая фраза. Действительно, ценно то, что единично. Жизнь каждого человека сугубо индивидуальна, неповторима и по-своему интересна. Эти слова по-особому звучат, если вспомнить, что для страны, которая превращается в идеологическую машину, нет разницы между трудовыми элементами – будь это поэт, солдат, танк, трактор или плавильная печь. В такой стране стирается личность, здесь нет места для индивидуальности, когда бытие народа мыслится в общей массе как движение к заветной цели. Нет здесь ценной единичности жизни, жизни, которая сама о себе говорит смертными устами. Смертные уста – это тот хрупкий горн, который не слышен в суете бездушного строительства, но будет очень звучен в тишине будущего. Анна Ахматова – тот человек, которого стерли жернова, сжег огонь, рассекла секира. Ее смертные уста, сказавшие слова прощенья и любви, не расслышали тогда, но слушают теперь.

И. Бродский отчетливо пишет, что А. Ахматова – та самая «великая душа», которая озвучила в веках всю ту боль, которая спит в земле родной. Глухонемая Вселенная – это наше общество. Оно настолько большое, что мы не слышим друг друга и не можем ничего сказать. Но в этом пространстве есть место для хрупкого голоса смертных уст, ибо Бог сохраняет все.

ГЕОРГИЙ РЕЗНИЧЕНКО.