«Личное молитвенное правило в традиции Православной церкви: история и современная практика»

Доклад Марины Верховской

«Личное молитвенное правило в традиции Православной церкви: история и современная практика»

Личное молитвенное правило — неотъемлемая часть церковной жизни каждого современного православного христианина. В сознании многих оно неразрывно связано с молитвословом — набором утренних и вечерних молитв, имеющих номера или названия и выстроенных в определенной последовательности.
Представляется важным понять, насколько идея личного молитвенного правила соответствует церковной традиции и Преданию Церкви, и проследить, как и когда в истории появилась традиция молитвенного правила для мирян, как возникли молитвословы, какие были и есть варианты личного молитвенного правила.

История возникновения личного молитвенного правила в церковной традиции

Молитва в первые века христианства

В Евангелии Христос дает ученикам молитву «Отче наш» (Мф 6:9-13, Лк 11:2-4), в которой учит обращаться к Богу-Отцу не от себя лично, а от собрания, также Он говорит, что «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20). «Деяния апостолов» свидетельствуют, что после Вознесения все апостолы «единодушно пребывали в молитве и молении», а после Пятидесятницы, когда к апостолам «присоединилось душ около трех тысяч, … они постоянно пребывали в учении, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деян 2:41-42).

Св. Игнатий Богоносец (†107, Рим) пишет в послании к магнезийцам: «Не думайте, чтобы вышло что-либо похвальное у вас, если будете это делать сами по себе; но в общем собрании да будет у вас одна молитва, … один ум, одна надежда в любви и в радости непорочной».

Св. Ипполит Римский в «Апостольском предании» (первая треть III века) пишет о том, что верные должны молиться, восстав ото сна, в третий, шестой, девятый час, перед сном, в полночь и при пении петухов. «Если же будет поучение и будет Слово Божие [читаться], то пусть каждый предпочтет лучше идти в то место… Ибо кто молится в церкви, тот сможет избежать опасности дня. …Каждый пусть усердно ходит в церковь — место, где процветает Святой Дух. Если же в какой-либо день не будет поучения, тогда каждый, хотя бы у себя дома, пусть возьмет святую книгу и читает в достаточной степени то, что, как ему кажется, принесет пользу».

Памятники IV века приводят свидетельства о том, что христиане собирались дважды в день в храм на богослужение. Так в «Дневнике Эгерии» подробно описывается ежедневная вечерня и при этом упоминается, что «все люди собираются еще раз в храме», то есть они уже собирались в этот день на утреню.

«Апостольские постановления св. Климента Римского» (последняя четверть IV века) свидетельствуют о ежедневном участии в утреннем и вечернем богослужении как о норме христианской жизни: «А когда ты, епископ, поучаешь, то приказывай и убедительно внушай народу, чтобы прилежно ходил в церковь каждый день утром и вечером и отнюдь не оставлял собрания, но ходил в оное постоянно», хотя для достижения этой нормы уже приходится «приказывать и убедительно внушать».

В первые века христиане имели общую веру и молитву; соборная, церковная молитва являлась основой и дополнялась личной молитвой; жизнь была целостной, необходимости в регламентации личной молитвы — личном молитвенном правиле — не было.

Появление личного молитвенного правила как келейного правила в монашеской традиции

Традиция скитского жительства восходит к первым векам монашества и прослеживается в неизменном виде на протяжении около полутора тысяч лет от первых монастырей IV века в Египте и Палестине, монастыря св. Саввы Освященного († 532), афонских монастырей до Нило-Сорского скита — уникального явления в истории русского монашества XV-XVII вв. Пресвитер Руфин в своем произведении «Жизнь пустынных отцов» (конец IV в.) называет основные принципы организации жизни монастыря скитского типа: уединение каждого инока, общее богослужение раз в неделю, малая соборность (в скиту живет по несколько иноков), возможность получить духовное наставление. Средоточием общей монастырской жизни в скиту был храм. Каждое воскресенье и в праздники служили «всенощное скитское и обедню». В субботу около шести вечера иноки собирались в храме на вечерню, после чего ставилась общая трапеза, если день был непостный. После трапезы иноки проводили время в беседах духовных или в «прочитании» Святых Писаний — это было время духовного общения монахов скита. Кому «требовалось вкусити сна», мог немного отдохнуть до «съмрака». В первом или во втором часу ночи начиналось всенощное бдение.

В начале службы, по прочтении первых трех кафизм и канона Богородицы, все садились в молчании и со вниманием слушали «прочитаемое» из Святых Писаний и житий. Читать Писания полагалось не торопясь — «якобы разказуя, не како простою речию», слушающие могли спрашивать пояснения и толкования на непонятные тексты. После чтения начиналась исповедь: брат, стоя перед иконостасом, исповедовал всей братии свои согрешения. Чтение писаний и исповедь продолжались два-три часа.

Утреня в скиту заканчивалась в седьмом часу утра, за ней следовали чтения первого часа, и все расходились по кельям. Затем вновь собирались на молебен и обедню, в конце службы все просили прощения друг у друга и расходились по кельям, пребывая в них «не исходяще… кроме благословенных вин дондеже паки сход будет».

Келейное правило иноков скита было большим. Но мера для каждого монаха могла устанавливаться отдельно — каждому «противу силы своея», так как «немощьным несть Устава… но елико кто может вместити да вместит»1.

Жизнь монахов была общей, в центре ее была храмовая молитва в субботу и воскресенье, чтение Писания, духовные беседы, общение и размышление, даже исповедь происходила перед всей братией. Пропускать общее богослужение строго запрещалось: «Не бывшему же на очередном бдении пусть ничего не принимается в извинение»2. В остальные дни они исполняли молитвенное правило келейно, правило это представляло собой, в основном, те же службы, что и в храме, дополненные псалмопением и многократным чтением кратких молитв.

Келейное правило на Руси

В XII веке епископ Кирилл Туровский, один из наиболее известных и почитаемых на древней Руси проповедников и писателей, названный своими современниками и потомками «Златоустом, просиявшим паче всех на Руси», создал цикл из 21 молитвы на всю седмицу. Составляющие этот цикл молитвы были предназначены для ежедневного чтения в монастыре — по одной после вечерни, утрени и часов. По своему содержанию они соотносились с церковным значением седмичных дней. Этот цикл молитв известен по большому количеству списков древнерусского и южнославянского происхождения XIII и последующих веков, а с конца XVI века и в течение XVII столетия его неоднократно включали в старопечатные молитвословы.

Входит он и в одну из рукописей XVI века — Рукопись РГАДА. Син. тип. (ф. 381). 220, представляющую собой Следованную Псалтирь, дополненную выдержками из Октоиха, Минеи, Пролога, Трефолоя, Триоди3. Часослов, выписанный в этой рукописи полностью, содержит не только последования обычных суточных служб, но и утренние и вечерние молитвы для келейного чтения. Часть молитв для келейного чтения сохранилась в молитвословах до сегодняшнего дня.

Довольно неясным остается вопрос, как келейное правило, предназначенное для монахов, трансформировалось в правило частной молитвы для мирян, при этом в литературе оно, как правило, тоже называется «келейным». Есть точка зрения, что примерно с XIII-XIV вв. повечерие и полунощница стали восприниматься как частные молитвы вечером и утром4.

«Домострой» протопопа Сильвестра XVI века описывает «Како мужу з женою и з домочатцы в дому своем молитися»: вечером «отпети вечерня павечерница полунощница» всей семьей, а утром мужу следует «отпети заутреня и часы», при этом он должен не пропускать «по вся дни церковнаго пения вечерни заутрени обедни».

В 1522 г. или несколькими годами позже Франциск Скорина подготовил к печати и издал «Малую подорожную книжицу», представлявшую собой Псалтирь с восследованием, в которую включил два своих акафиста с именными акростихами. Это издание послужило основой для значительного числа рукописных и печатных Акафистников XVI-XVII веков, которые состояли из нескольких акафистов с канонами, вечерних и утренних молитв, правила к причащению и молитв после причащения. В последующие столетия эта книга под названием «Молитвослов» получила широкое распространение и «стала основной «литургической» книгой русских людей, молитвы которой заменили древние уставные последования»5.

Таким образом, вечерние и утренние молитвы, составившие Молитвослов, изначально представляли собой приложение к повечерию и полунощнице, но со временем странным образом вытеснили их и получили самостоятельное существование: осталось «приложение без того, куда оно приложено»6.

С конца XIX века молитвословы перепечатываются практически без изменений7.

Современное состояние вопроса

В Русской православной церкви можно наблюдать единодушие по отношению к тому, что у православного христианина должна быть ежедневная личная молитва, и довольно широкий диапазон мнений по отношению к вопросу, каким должно быть личное молитвенное правило. В телепередаче «Православная энциклопедия» от 14 марта 2009 года8, посвященной этому вопросу, высказывалась точка зрения, что «надо соблюдать то, что Церковь установила: читать вечернее и утреннее правило», даже приводился случай, когда священник не допустил к причастию из-за неполного вычитывания ежедневного правила. В то же время многие признают, что, хотя молитвословы и воспринимаются как некая необходимая составляющая духовной жизни мирянина, не следует слишком завышать статус сегодняшних молитвословов и даваемых в них молитвенных текстов как единственной возможной нормы устроения молитвенной жизни; что утренние и вечерние молитвы не соответствуют тому принципу, по которому устроено православное богослужение — принципу соединения неизменяемой и изменяемой части, серьезным недостатком является и отсутствие в молитвенном правиле библейского материала. Однако, даже признавая наличие проблемы, участники дискуссии по этому вопросу останавливаются пред необходимостью пересмотреть свои экклезиологические взгляды. Так, протоиерей Максим Козлов, с одной стороны, считает, что «к молитве нужно относиться творчески», а с другой, что правило можно дополнять, но нельзя заменять и сокращать; «хорошо бы, чтобы миряне не сами размышляли, какой тропарь вставить в честь праздника в свое правило, а чтобы Церковь предложила им общие непогрешительные варианты», и что необходимо «при любой корректировке устава следовать одному правилу: «Не колебать того, что твердо стоит»».

Эти вопросы обсуждались на международной конференции «Часослов и службы суточного круга: история и современная практика», организованной Общецерковной аспирантурой и докторантурой им. свв. равноапостольных Кирилла и Мефодия (15 апреля 2010 года). Однако большинство участников лишь затрагивало проблему, описывая ее, но не предлагая реальных путей изменения церковной ситуации.

Тем не менее, выступления говорили о серьезности сложившегося положения. Так, профессор факультета теологии университета Осло Симеон Фрейсхоф, широкая сфера научных интересов которого включает и проблему отношения литургии к экклезиологической норме, отметил в своем выступлении, что соборная молитва является частью Предания Церкви, в то время как частная молитва такой частью не является. Это означает, что личное молитвенное правило всегда является неким компромиссом, связанным с тем, что Церковь и человек в ней существуют в конкретных исторических обстоятельствах. Компромисс этот является оправданным, когда есть укорененность личной молитвы в регулярной церковной молитве, есть ответственность за соборное богослужение, есть опыт разделения жизни с братьями во Христе. Тогда христианин чувствует свое молитвенное правило «не как некую лишь обязанность, а как внутреннюю потребность, как духовную норму своей жизни»9, как поддержку в стремлении к целостности и полноте церковной жизни.

http://spiridontrim.cerkov.ru